В.В.ПОХЛЕБКИН

ОСОБЕННОСТИ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫХ
ОТНОШЕНИЙ РУСИ С ОРДОЙ

Это глава 1.7. указанной выше книги. К сожалению, книга, которая содержит много интересных и важных данных, издана тиражом всего 1500 экземпляров и вряд ли будет доступна широким читательским кругам. Постараюсь как можно более полно представить ее в составе справочника. [Прим. Шишкина С.П.].

   Монголо-татарское завоевание Руси в 1236-1240 гг., приведшее к ликвидации Древнерусского Киевского государства и порабощению княжеств Северо-Восточной Руси закончилось без всякого заключения мира, без правового оформления итогов войны и даже без письменной фиксации самого акта порабощения русского народа - автоматическим превращением всей русской территории в бесправную, вассальную данницу Орды.
   Даже сам размер дани и то не был никогда (письменно) зафиксирован и менялся в зависимости от численности населения Руси (устанавливаемого ордынскими переписями), а также от стабильности самих партнеров русско-ордынских отношений (как русских князей, так и ордынских ханов, т.е. от их реальной экономической и политической силы) в каждый исторический период.
   Таким образом, самой главной, самой своеобразной и самой бросающейся в глаза чертой русско-ордынских отношений было отсутствие их юридического, письменного оформления каким-либо двусторонним документом - договором, соглашением, вассальным обязательством и т.д.
   Эта черта международно-правовых отношений Руси и Орды оказалась не только характерной для конкретного момента полного военно-политического поражения Русских государств в 1237-1240 гг., но и для всей последующей истории русско-ордынских отношений, которые за все время своего 250-летнего существования и эволюции ни разу не оформлялись в какие-либо письменные формы двусторонних соглашений, не носили документального, юридически оформленного, строго фиксированного характера. И именно это обстоятельство выделяло, делало уникальными русско-ордынские отношения в истории русской внешней политики. Все договоренности русских князей с Ордой были устными.
    Князья, владельцы отдельных княжеств, как великих, так и удельных, вотчинных, регулярно (фактически - ежегодно) ездили в Орду, в Ставку ханов, по любому поводу и в связи с любым событием двусторонних отношений: по личным вызовам ханов, для привоза дани, с жалобами друг на друга, с просьбой разобраться в споре, для утверждения в своем уделе или с претензиями на чужой удел (княжество) и т.д. и т.п.
   Все дела, ради которых эти князья отправлялись в ханскую Ставку, решались там - рано или поздно - исключительно устно - при личном свидании с ханом или его мурзами^*.

^*) Мурза - русский термин для обозначения татарских титулованных дворян, составлявших третью степень татарской аристократии после огланов - т.е. всех родственников ханов и их потомков и князей - крупных татарских феодалов, не связанных происхождением с ханскими родами. Термин "мурза" произошел от искаженного русскими эмир-заде (мир-за, позднее - мурза), который носили высшие чиновники управления ханской и улуской администрации.

    Отсюда частое сообщение летописей, что князья либо оговорили друг друга, либо выпросили у хана то, что хотели, либо клялись своим честным словом или обещали клятвенно то-то и то-то. Никогда, ни в один период в течение двух с половиной веков летописи не сообщают, что тот или иной князь подписал тот или иной документ, то или иное письменное обязательство.
    И дело было не только в том, что как многие князья, так и многие ханы были попросту неграмотными. Ведь ханы оформляли при помощи ученых писцов договоры и соглашения и с Генуей, и с Византией, и с Египтом, подписывали с этими государствами и мирные договоры, и брачные контракты, т.е. находили возможность вступать в письменные юридически канонические международно-правовые отношения с другими, уважаемыми государствами. В отношении же Руси все эти цивилизованные формы двусторонних сношений настойчиво и последовательно игнорировались, упорно не использовались. На это поразительное обстоятельство почему-то никогда не обращали внимания ни русские историки, ни юристы, изучавшие историю права.
   Между тем отсутствие письменно закрепленных любых обязательств ставило вопрос о гарантиях выполнения их русскими князьями.
   Эти гарантии вместо письменных, юридических принимали архаический облик вещественных гарантий, причем в самых варварских формах. Так, наряду с привозом лично князем собранной дани в виде звонкой монеты или золота и серебра в слитках князья давали гарантии своей вассальной верности, либо посылая в Орду своих сыновей и младших братьев, племянников в качестве постоянных заложников (иногда на срок 5-8 лет), либо приезжая лично, с женами и детьми, во временное распоряжение хана, чем доказывали готовность рискнуть покинуть свое государство.
   При этом ханы не предоставляли никакого эквивалента гарантий безопасности князьям. Очень часто их в Орде просто казнили или отнимали у них вотчину и передавали ее другому князю, или же требовали помимо дани и еще других знаков вассальной зависимости, например, дополнительных подарков (сверх ежегодных, постоянных). Эти "подарки" бывали порой чрезвычайно обременительны.
   Таким образом, все виды русских гарантий носили вещественный, а не письменный характер (дань, аманаты-заложники, подарки), т.е. все русские гарантии были физически осязаемыми - их можно было и увидеть и пощупать.
   Ханских же, ордынских гарантий (например, не воевать, не казнить, не налагать непомерную дань) не существовало никаких - ни письменных, ни словесных. В этом проявлялся вполне конкретно и наглядно неравноправный характер русско-ордынских отношений на всем протяжении двух с половиной веков.
   Даже в период явного ослабления Орды отмеченный характер русско-ордынских отношений не был изменен. Он все 250 лет оставался неравноправным для Руси. И на Руси с этим свыклись настолько, что никогда не протестовали против этой формы отношений, и даже историки проходили мимо этого факта, замечая лишь количественные, а не качественные факты порабощения - размеры дани, число аманатов, количество и суммарную ценность (стоимость) подарков.
   Единственным исключением, да и то лишь в кратковременный 30-летний период XIV в. (1330-1360 годы), т.е. в период временного прекращения ордынских набегов на Русь, было появление элементов договорных отношений между Ордой и Русью в отношении сохранения стабильности государственных границ, т.е. договоренность (письменная и устная) об установлении пограничной линии (полосы), разделяющей два государства. Эта договоренность, отраженная в документах, касалась не политической или военной сферы, а лишь фиксировала определенные, уже длительно сложившиеся территориальные реалии и закрепляла уже установившиеся разграничения территориальных владений.
   Цель этих договоренностей была исключительно прикладная - быть руководством для пограничной стражи. И тем не менее это были международно-правовые договоренности, хотя и ограниченные и единственные за все 250 лет.
   Между тем общий характер бесписьменных, юридически не фиксируемых и односторонне неравноправных русско-ордынских отношений коренным образом менял всю систему представлений у многих поколений русских государственных мужей о международных внешнеполитических постулатах и нормах.
   Русские князья оказывались лично зависимыми от Орды, как крепостные, они привыкли к рабскому, унизительному положению, они культивировали приспособленческую психологию "двух моралей" и переносили, передавали все это уродливое и рабское в свои государства, практикуя затем на боярах, на дворянстве и особенно на своем народе те же самые приемы, которые применялись по отношению к ним в Орде.
   Представления о нормах права - как международного, так и государственного, а тем более личного - на несколько столетий были совершенно исключены из системы мышления русского народа. Его систематически приучали, воспитывали в обстановке последовательного, целеустремленного бесправия.
   Таким образом, юридические, правовые нормы, вошедшие через римское право в обиход средневековых европейских государств, не только не имели никаких корней в России, но и не смогли привиться и позднее, когда средневековье окончилось в Европе, а в России исчезло монголо-татарское иго. Для правовых норм любого характера в России просто не оказалось почвы, ибо любые юридические, правовые, фиксированные отношения были фактически дискредитированы как чужие и чуждые русским условиям самим двухсотлетним опытом их полного отсутствия при ордынском иге.
   Таков был один из важнейших исторических результатов господства Орды над Русью. Ясно, что все это создавало не только препятствия на пути развития русской государственности, придавало этому развитию уродливо-извращенные, чисто рабские черты, но и оказывало огромное негативное воздействие на формирование психологии русской нации в целом, причем как общественной, так и личной психологии.
   Что же касается политических (или квази-политических) отношений Руси с Ордой, то в создавшихся специфических условиях правового бесправия русской стороны они принимали форму односторонних действий ордынской стороны, т.е. своего рода "одностороннего движения". Активной, инициирующей стороной всегда была Орда. Русские князья в основном ограничивались той или иной реакцией на ордынские инициативы.При этом характер русской реакции, "русского ответа" всегда отражал реальное соотношение сил: военных, политических, экономических. Только на первых порах, в XIII в., русская реакция на ордынское давление могла носить спонтанный характер. С конца XIII - начала XIV в. и русские князья, и русский народ уже приучились соразмерять свое отношение к Орде и свою вассальную политику со своими реальными силами и уметь демонстрировать "покорность", когда это было нужно.
   Так как основным "инструментом" осуществления внешнеполитических целей политики Золотой Орды была армия, т.е. организованная военная сила, то военные походы Орды дают возможность увидеть, как проводилась эта внешняя политика в действии, в частности, вся совокупность карательных походов, набегов и войн между Ордой и русью рисет в сжатом, последовательном и конкретном виде все не только военные, но и внешнеполитические русско-ордынские отношения.
   Между тем полного, хронологически точного списка походов Орды на Русь русскими историками никогда не составлялось. Более того, не желая фактически заниматься чрезвычайно трудным, кропотливым и якобы "нетворческим", механическим выявлением и регистрацией всех походов Орды, многие историки объявляли последовательное хронологическое изложение событий якобы "непродуктивным", "неоправданным" и отказывались от этой формы конкретного исторического исследования (как и от составления полного перечня правления ханов)^*.

^*) Одна из последних подобных ссылок на "непродуктивность" хронологического, детального изучения истории Орды и русско-ордынских отношений содержится в книге Каргалова, изданной в 1980 г. (см. библиографию в конце книги).
В библиографии указаны две книги В.В.Каргалова, но нет книги, изданной в 1980 году. Возможно, имелось в виду переиздание одной из книг 1966 или 1967 годов. [Прим. Шишкина С.П.]

    Однако только хронология - эта основа и становой хребет истории - дает возможность превратить историю в осязаемую, понятную и "видимую" всеми конкретную, убедительную науку. Без хронологии не может обходиться ни одно подлинно историческое исследование, а тем более справочное.

Вполне солидарен с вышесказанным и привожу "Сводный хронологический перечень ордынских вторжений на Русь" (Глава 1.8 книги указанной книги В.Похлебкина). Именно отсутствие общедоступной подробной фактической базы традиционной хронологии (а далеко не у всех есть возможность, время и, что греха таить, желание проверять факты по первоисточникам) создает почву для появления "НОВЫХ ХРОНОЛОГИЙ". Надергав отдельных фактов, изложив их удобным для себя образом и упаковав в броскую обертку "сенсационных открытий", вполне можно достичь впечатляющей популярности. Только популярность такого рода мне кажется весьма сомнительной. [Прим. Шишкина С.П.]